Весной 2011 Барак Хусейн Обама торжественно анонсировал свое видение американской политики на Ближнем Востоке. «США и арабский мир связаны факторами экономики, безопасности, истории и судьбы, а «арабская весна» открывает «новую главу» в американской дипломатии», – сказал президент.

Два года спустя, итогом пресловутой «новой главы», то есть ставки на «Братьев-мусульман», стал каскад провалов и неудач, в результате которых Вашингтон лишился подавляющего большинства своих союзников, растерял сторонников и практически утратил влияние в этой части планеты.

Однако стремительно меняющаяся реальность Ближнего Востока не способна долго существовать в политическом вакууме. Новый расклад сил, сформировавшийся после ухода США с ближневосточной арены, создал уникальную ситуацию для Израиля, обеспечив ему ключевое положение одного из четырёх полюсов бурлящего региона. Даже не прилагая специальных усилий, Иерусалим извлекает выгоду из происходящих вокруг него геополитических изменений.

Гражданская война в Сирии, дестабилизация Египта и смена политического курса в Катаре надолго вывели из игры крупнейшие арабские страны, а также главного спонсора и вдохновителя «Братьев-мусульман». В региональные лидеры вышли четыре страны, сумевшие сохранить относительную экономическую и политическую стабильность – Израиль, Турция, Саудовская Аравия и Иран.

Каждая из стран имеет свою собственную идеологию и интересы, противоположные интересам остальных членов элитного клуба. Каждая противостоит остальным трём. Что, впрочем, не исключает взаимные тактические союзы, попеременно заключаемые друг против друга.

Три страны борются за лидерство в мусульманском мире, опираясь при этом на совершенно непримиримые между собой идеологические платформы. Иран – центр шиитского ислама, в то время как Турция и Саудовская Аравия – сунниты. Но если в Анкаре у власти партия «Братьев-мусульман», стремящихся к возрождению халифата, саудовские шейхи, носители ваххабитской идеологии, в этом вовсе не заинтересованы и даже наоборот, крайне опасаются такого поворота событий.

Военный переворот в Египте был поддержан саудовским королем Абдаллой, но вызвал бешенство у турецкого премьер-министра Эрдогана, не без причины опасающегося повторения судьбы Мухаммеда Мурси. В то же время в Сирии интересы Турции и Саудовской Аравии, вместе выступающих против Ирана, совпадают, хотя идеологические разногласия мешают им координировать совместные действия.

Израиль в этой непростой диспозиции стоит особняком. С одной стороны, для каждой из трех остальных стран он является замечательным инструментом консолидации ненависти мусульманских масс, с другой, не претендует на лидерство в исламском мире. И поэтому для каждой он оказывается более приоритетным союзником, чем другие конкуренты. Каждой стратегически выгоднее тихое сотрудничество с Израилем, сопровождаемое громкой и агрессивной антиизраильской риторикой. В итоге, Израиль оказывается единственным из всей четвёрки, кто умудряется получать дивиденды в ходе прямых или косвенных взаимоотношений со всеми остальными.

Активнее всего выступает на этом поприще Турция. Несмотря на провокацию 2010 с помпезной отправкой террористов в Газу и последующими враждебными эксцессами, эта страна непрерывно увеличивает объем торговых отношений с Израилем. В 2012 товарооборот между странами достиг трёх с половиной миллиардов долларов по сравнению с двумя с половиной миллиардами в 2009. При этом в первые месяцы 2013 он вырос ещё на 13% по сравнению с предыдущим годом. В израильском списке торговых партнёров Турция прочно занимает седьмое по важности место.

Фактически, из-за войны в Сирии, Израиль стал безальтернативным транзитом между Турцией, с одной стороны, и Ираком и Иорданией, с другой. Турецкие баржи приходят в Хайфский порт, где их разгружают на грузовики, отправляющиеся в Иорданию. Поток сырья и материалов течёт из Хайфского порта на восток, возвращаясь в виде изделий лёгкой промышленности и сельскохозяйственной продукции.

Помимо этого, Турция продолжает оставаться важным клиентом израильской оборонной промышленности, готовясь к предстоящим боевым действиям на восточной границе. Будет ли это подавление очередного курдского восстания или куда более опасная для турок, но вероятно неотвратимая предстоящая война с Ираном.

Не менее полезной для Израиля стала деятельность Саудовской Аравии, направленная на нейтрализацию «Братьев-мусульман». Именно саудиты, по всей видимости, спонсировали военный переворот в Египте, опасаясь усиления исламистов, поддерживаемых США. Не без помощи короля Абдаллы, похоже, произошла и смена власти в Катаре, оставив «Братьев-мусульман» без финансов и могучего рупора «Аль-Джазиры». Тогда же во главе сирийской оппозиции встал ставленник Эр-Рияда, подвинув протеже Дохи.

Успех переворота в Египте наперекор планам администрации Обамы и последующая операция по зачистке Синая состоялись при молчаливом согласии Израиля. Иерусалим не только позволил египетским военным ввести тяжелое вооружение на полуостров, не только закрыл глаза на вертолёты над югом сектора Газа, но и принял участие в убеждении Вашингтона не отказывать в военной помощи новой каирской власти.

Ведь именно египетская армия, залив нечистотами подземные туннели между Синаем и Газой, перекрыла ХАМАСу и «Исламскому Джихаду» поставки иранских ракет. И опасность, связанная с присутствием подразделений второй и третьей египетских армий на Синае, сегодня куда меньше выгоды, получаемой Израилем от операции по уничтожению баз террористов и свержения режима Мурси.

И даже настойчивое желание Ирана овладеть технологиями середины прошлого века и войти в ядерный клуб является для Анкары и Эр-Рияда, не имеющих бомбы, куда большей опасностью, чем для Израиля, вероятно уже несколько десятилетий назад освоившего атомную инженерию.

В отношениях между жестокими, но прагматичными лидерами исламской республики и еврейской страной, ядерное оружие может стать фактором взаимного сдерживания – подобно тому, как это было в ядерном противостоянии США и СССР. В то же время, для безъядерных саудитов и турок, военное преимущество Ирана станет судьбоносным.

Вероятно, и в Анкаре и в Эр-Рияде предпочли бы остановить ядерную программу Ирана руками, или точнее ВВС Израиля. Но не очевидно, что Израилю действительно стоит выполнять за них эту работу. Для Израиля успешная операция в Ирана может и была бы полезна как очередная демонстрации подавляющего военного превосходства в регионе. Однако сегодня с ролью мальчика для битья вполне успешно справляется Сирия.

Новая нестабильная ситуация на Ближнем Востоке вынесла еврейское государство за рамки сложных конфликтов, разрывающих мусульманские страны региона, занятые собой и своими проблемами. Несмотря на бушующие вдоль границ и по всему региону конфликты между арабскими националистами и исламскими фундаменталистами и между суннитами и шиитами, Израиль оказался в устойчивом положении, позволяющем заняться внутренними экономическими и социальными вопросами.

Поэтому единственной по-настоящему серьезной опасностью для Израиля является сегодня возникновение арабского государства в Иудее и Самарии, ставшее навязчивой идеей американской администрации. Провалив все свои проекты в регионе, Обама и госдепартамент надеются за счет Израиля вернуть себе расположение арабского мира. Не считаясь с тем, что для Израиля подобный сценарий представляет слишком большую угрозу.

Глава автономии Абу-Мазен давно потерял легитимность в глазах жителей автономии и не представляет никого, кроме своей собственной коррумпированной группировки. Его власть держится лишь благодаря израильской армии, сохраняющей стабильность в районе. Без израильского военного присутствия, независимое арабское государство в считанные дни окажется под властью ХАМАСа, как это произошло в Газе в 2007.

В такой ситуации каждый из городов Израиля станет – подобно сегодняшнему Сдероту – заложником настроения террористов. Более того, даже одного-двух обстрелов в месяц по международному аэропорту Бен Гурион будет достаточно, чтобы авиарейсы из Израиля прекратились. Для вылета из страны израильтянам придется отправляться на пароме на Кипр.

В независимое государство начнут стекаться мусульмане со всего мира, как это происходит сегодня в Сирии. И Израиль не сможет герметично закрыть границу с Иорданией, чтобы предотвратить их проникновение.

Таким образом, создание арабского государства в Иудее и Самарии крайне опасно для Израиля. Однако поскольку оно ещё более опасно для Абу-Мазена, вряд ли он согласится на предложения Израиля, какими бы щедрыми те ни были.

При этом надо помнить, что время работает на Израиль. Демографические исследования показывают, что одновременно с падением рождаемости у израильских арабов и резким замедлением прироста у арабов Иудеи, Самарии и Газы, еврейское население в последние годы увеличивается за счет светских семей, где трое и больше детей перестали быть экстраординарным явлением.

Вторым важным фактором является эмиграция арабов из Иудеи, Самарии и Газы, достигавшая 50 тысяч человек в год в конце первого десятилетия века, и репатриация евреев в Израиль, уже не такая интенсивная как в 90-е из постсоветского пространства, но вполне значительная. То есть доля евреев по отношению к арабам между Средиземным морем и рекой Иордан увеличивается.

Израилю выгодно продвигать постепенное распространение суверенитета на поселения Иудеи и Самарии, предоставив гражданство относительно небольшому количеству арабов и аннексировав большую часть территории Иудеи и Самарии.

Автономными останутся крупные города с пригородами, где сосредоточено большинство арабского населения. Развивая экономическую зависимость благосостояния жителей этих городов от миролюбивого поведения и увеличивая демографическое преимущество, Израиль в будущем решит и эту проблему.

 Александр Непомнящий. 30.07.2013